На презентации «Журнала вольнодумства» искали национальную идею и спорили о культурных взаимопроникновениях

Валентин Мануйлов, известный пензенский интеллектуал, издатель, главный редактор газеты «Улица Московская» и директор Института региональной политики представил 3 апреля т.г. в ресторане «За сто лье» широкой общественности  третий (первый в текущем году) номер журнала «Парк Белинского», выходящего с подзаголовком «Журнал вольнодумства». Журнал этот объединяет работы самых разнообразных авторов, главным отличием которых,  с моей точки зрения, является неподвластность времени и непокорность авторитетам. То есть, чтобы быть опубликованным в этом журнале, писать надо умно и без оглядки на начальство. Так как таких авторов в настоящее время водится не слишком много, то Валентин Мануйлов все чаще обращается к текстам прежних лет — запискам, мемуарам, очеркам шестидесятых годов, пятидесятых, семидесятых, а то и просто выуживает понравившиеся ему тексты из интернета. Побывав на презентации, автор этих строк даже вынес впечатление, что скоро работа редактора общественно-историко-публицистического журнала превратится в разновидность диск-жокейства: выхватить что-то подходящее из Сети, списаться по электронной почте или через Фейсбук, Вконтакте с автором, согласовать права на публикацию с хозяевами сайтов, на которых находятся понравившиеся произведения…

Но до этого, слава богу, еще далеко. По крайней мере, если судить по третьему номеру «Парка Белинского». Основная часть публикаций здесь все-таки своих, местных авторов. Или хотя бы тех, которые имеют то или иное отношение к Пензе.

Это, прежде всего, очерк самого Валентина Мануйлова «Национальная идея = чувство собственного достоинства». Такая вот, если можно так выразиться, либерально-патриотическая парадигма. К сожалению, немножечко крамольная. Потому как что делать, если чувство собственного достоинства одного человека войдет в противоречие с авторитетом другого? Что тогда останется от «национальной идеи»?

Если уж речь зашла о столь деликатной теме, позволю себе поделиться одним эмпирическим наблюдением: национальная идея в России – это антиамериканизм. Заговори на любую другую тему, и среди трёх собеседников окажутся как минимум четыре разных мнения. Или вообще никакого. Но начни клеймить американцев, и тут же получишь полное единодушие, будь перед тобой хоть умница-сатирик Задорнов, хоть последний алкаш, вывалившийся из гадючника охладить щёчку в снегу.

А если все так дружно согласны, может, это и есть национальная идея? И не надо придумывать какой-то позитив, что-нибудь сугубо умственное, вдохновляющее. Хочешь быть везде своим, со всеми дружить и чмошить тех, кто с тобой в чем-то несогласен? Злопыхательствуй по поводу американцев, и у тебя все получится!

Из «импорта» хотелось бы отметить публикацию английской исследовательницы Анны Уайт «Посткоммунистические тенденции в трудовой миграции. Россия и Польша: опыт сравнительного анализа». Такое ощущение, что Валентин Мануйлов специально опубликовал эту работу для того, чтобы показать, как надо работать, как надо проводить социологические исследования. И то верно: пока мы бесконечно витийствуем на тему этой самой миграции, то раздуваем истерические страхи, то благословляем и ищем в этой миграции панацею от всех наших бед, человек просто прислал из своего Туманного Альбиона письмо электронной почтой: сообщил свой «райдер»: в каком по численности населении пункте должно быть проведено исследование, на каком удалении от областного центра, и попросил помочь в организации исследования. Приехал, поработал, потопал своими ножками по сельской местности. А по результатам написал вполне конкретную работу на очень хорошем русском языке. Кто из наших так может? В смысле, не просто поехать «за бугор», а поработать и написать? На английском? Или немецком? Французском? Или хотя бы на понятном русском?

И, возможно, самым интересным моментом презентации стала небольшая дискуссия, разгоревшаяся между Валентином Мануйловым и поэтессой Марией Сакович, опубликовавшей в третьем номере «Журнала вольнодумства» свои стихи. Дело в том, что, увлекшись представлением аудитории авторов третьего номера, Валентин Игоревич разговорился о взаимопроникновении культур и литератур, и даже выразился в том смысле, что, сколько ни говори, что А.С.Пушкин был учеником и приемником Ломоносова и Державина, но дома книжные шкафы у него были забиты книжками французских писателей, он их читал, причем на французском языке, что-то заимствовал, что-то (построение фраз, осовремененная по тому времени лексика) откладывалось у него на уровне подсознания, и, так или иначе, накладывалось на его произведения, отражалось в них. И так, собственно, был заложен современный русский язык, настолько отличающийся от языка Державина и Ломоносова, что сегодня рядовому читателю уже трудно читать этих авторов.

Мария Сакович, вызванная на импровизированный подиум читать её стихи, вступилась за Державина с Ломоносовым, заявив, что и ту французскую литературу, которая лежала в шкафах у Пушкина, всех этих «Полей и Виргиний» или «Кларисс», читать современному человеку, что в оригинале, что в переводе, невыносимо. И это умозаключение тоже ведь правильно, верно! И получается так, что оба оппонента правы!

И в этом нет никакого особого противоречия. Дело в том, что литература в чем-то сродни металлургии. И произведения выходят из-под пера авторов как слитки из разливочного ковша: все одинаково блестящие, все одинаково притягивающие взгляд. И лишь со временем проявляется разница между ними: одни – тускнеют, другие покрываются ржавчиной, и лишь очень немногие продолжают сверкать так же, как в первый миг выхода из разливочного ковша.

Точно также и книги. Готов побиться об заклад в том, что уже лет через пятьдесят 99,9% современных дамских романов, детективов, мистических саг и прочей беллетристики будут не более читабельны, чем «Поль и Виргиния» или же отечественные авторы позапрошлого века типа Лидии Чарской, графа Солиадиса и тому подобных. И даже не угадать, кто попадет в 0,1 процента, который будет через пятьдесят лет столь же читабелен, как читабельны сегодня Бомарше, Бальзак, Мериме, Стендаль.

Кстати говоря, от кого-то из знакомых любителей «нашего всего» слышал о том, что Пушкин был большим приятелем со Стендалем и Мериме. И якобы даже регулярно навещал их в древней Лютеции, где они устраивали веселые холостяцкие пирушки, делились творческими планами, а потом даже отправлялись искать впечатлений и ощущений к веселым девушкам. Впрочем, сейчас никто особо и не отрицает, что «наше всё» был парнем хоть куда!

Параллели особенно заметны в творчестве Пушкина и Мериме. Говорят, они даже «Песни западных славян» писали на спор, вдохновленные начавшимся в то время на Балканах восстанием против турецкого ига. Победил, разумеется, Пушкин.

А вот с прозой не все оказалось так однозначно. В конкурсе на авантюрно-любовный роман выиграл Мериме: его «Хроники времен короля Карла IX» как-то авантажнее, живее, ярче уж слишком правильной, «соцреалистической» «Капитанской дочки».

Пьесу из феодальных времен Пушкин даже не дописал до конца: видимо, устал состязаться с плодовитым французом. А, может, начальство распорядилось не тратить время «на этих лягушатников» и заняться чем-нибудь посерьёзней: как-никак, а был «наше всё» по своей официальной должности довольно заурядным госслужащим.

Так что прав, ой, прав Валентин Игоревич Мануйлов! Есть какое-то взаимопроникновение и культур, и литератур. А Марии Сакович пожелаем, чтобы ее стихи и через сто лет читались с таким же интересом и удовольствием, как и сейчас

Павел Курень